Двунадесятый праздник, который празднуется за неделю до Пасхи, в 6-е воскресенье Великого поста. «Вербное Воскресенье» – так обычно называют в народе праздник Входа Господня в Иерусалим. Православные христиане спешат в церковь с пучками пушистых верб. Нас охватывает радостное предчувствие: через неделю – Пасха! Но при чем здесь вербы, о которых ничего не знали евангельские герои? Каков вообще исторический смысл праздника?
Обратимся к евангельской истории.
Ранняя весна 30 г. от Рождества Христова. В Иерусалим уже прибыл военный губернатор (прокуратор, точнее – префект) Иудеи Понтий Пилат, чтобы наблюдать за мятежными подданными. Скоро еврейская Пасха, и за шесть дней до нее Христос направляется к городским воротам, словно желая воссесть на принадлежащий Ему царский престол, впервые позволяя называть себя Царем. Это – последняя попытка обратить людей от политических заблуждений, указав истинный характер своего Царства «не от мира сего». Поэтому под Иисусом не боевой конь, но кроткий осел, символизирующий мир. А люди размахивают пальмовыми ветвями и кричат осанна! («спасай нас!»). Они ждут, что Он явит божественную силу, ненавистные римские оккупанты будут уничтожены – и придет вечное Мессианское Царство. Но Христос не будет истреблять римские легионы и изменять политическое устройство мира. Это бессмысленно, если нет обновления нравственного. Подобные попытки оборачиваются еще большей бедой.
Пройдет четыре дня, и неверные ученики в страхе разбегутся из ночного Гефсиманского сада, оставив связанного Учителя в руках стражи; а толпа, ныне приветствующая Мессию восторженными криками, будет в озлоблении вопить: «Распни, распни Его!» Они обманутся в своих надеждах…
Подражая современникам Христа, мы тоже встречаем Его с зелеными ветвями в руках. Христиане Востока – с ветвями финиковых пальм, лавра, цветами. У жителей Севера они поневоле заменяются вербами – первыми зеленеющими деревьями. Они освящаются в канун праздника, на Всенощном бдении, после чтения Евангелия.
Особенным великолепием он отличался во времена патриарха Никона (1652–1658 гг.) и царя Алексея Михайловича. Шествие начиналось от Царской площади у Покровского (Василия Блаженного) собора, в котором патриарх и царь облачались в шитые золотом и жемчугами ризы. На Лобном месте происходила раздача ветвей вербы и даже настоящих пальмовых ветвей, привозившихся из Персии. Затем, по сообщению гостя из Курляндии Якова Рейтенфельса, «царь, пешком, ведет лошадь (вместо осла), на которой сидит патриарх, за красный повод, в Кремль. Впереди же всех едет повозка, везомая лошадьми в великолепных попонах, на которых стоят искусственные деревья, обильно увешанные цветами и плодами. На ветвях их сидят несколько маленьких мальчиков, наряженных ангелами, и весело приветствующих пением осанна!».
Впереди царя шли стольники, а окружали его бояре, окольничие и думные дворяне. Патриарх во время шествия осенял народ крестом. За ним шли церковные иерархи в богатейших облачениях. Церемонию заключали гости. Шествие тихо приближалось к Спасским воротам. В это время начинался общий звон, как в Кремле, так и по всем многочисленным московским церквам, и продолжался до вступления царя и патриарха в Успенский собор. Гудел воздух над столицей, и благовест разносился на много верст вокруг!
В 1683 г. «осля» под патриархом вел одиннадцатилетний Петр Алексеевич; затем, до 1693 г. включительно, его водили оба брата-соправителя, Петр и Иван, после чего свидетельства о шествии исчезают. Повзрослевший Петр уничтожил это действо, считая его для себя унизительным, а вскоре упразднил и само патриаршество на Руси.
Иконография.
Центральное место на иконах этого типа всегда занимает фигура Христа, восседающего на ослике. Позади Христа — Его последователи, ученики. Согласно иконографическому сюжету, соответствующему историческому, Христос въезжает в город, где Его встречает ликующий народ. За Христом следуют Его последователи, ученики. Взор Христа, как правило, бывает обращен именно на них.
Толпа встречающих изображается справа (если смотреть со стороны богомольца или зрителя). Часто представители этой толпы пишутся на фоне высоких вертикальных стен городских построек. В буквальном восприятии эти постройки — образ иерусалимских строений. Однако этот иконографический компонент имеет и другую интерпретацию, не противоречащую буквальной. Отметим, что тогда как фигуры шествующих за Спасителем апостолов пишутся склоненными, в знак смирения и признания Иисуса Христа Господом, фигуры встречающих стоят почти строго прямо. Это подчеркивается вертикалью высокой стены (высоких стен). Через такое иконографическое решение проводится мысль о стене неверия в Иисуса, Сына Марии, как в обетованного Мессию, стене неприятия, воздвигнутой теми иудеями, которые не уверовали в Него как в Бога).
В нижней части икон этого типа представлены дети: некоторые из них держат пальмовые ветви, некоторые постилают одежды перед Христом. Также дети бывают представлены на пальме, которая, обычно, изображается на заднем плане: они смотрят на Мессию и режут ветви (Мф.21:8). Часто дети бывают представлены в белых одеждах, что в православной иконографии нередко служит символом чистоты. В этом, помимо буквального смысла, можно видеть и более глубокий, нравственно-поучительный: «если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное» (Мф.18:3).
Помимо пальмы на заднем плане бывает представлена гора, внешний контур которой, также как и изгиб пальмы, гармонирует с контуром фигуры Христа и везущего Его ослика: даже неразумная тварь, в отличие от не уверовавших иудеев, подчиняется воле Божьей.
(источник – Азбука.ру)
С праздником, братья и сестры!
Желаем вам мира, радости, любви, силы, терпения, твердости и мужества!